ЗАКАЛЁННЫЙ

ЗАКАЛ, ЗАКАЛИТЬ (ЗАКАЛЁННЫЙ)

Русский литературный язык 30—50-х годов прошлого столетия все теснее сближается с профессиональными диалектами и специальными языками. В этом процессе отражалась стилистическая реорганизация литературного языка, отрыв его от старой дворянской эстетики художественного слова. Терминология и фразеология разных профессий и специальностей вливаются в стили публицистики и повествовательной прозы, расширяя и обобщая свои значения или подвергаясь метафорическому переосмыслению. Тут не обходилось без влияния западноевропейских языков, из которых исходили толчки к тому или иному словоупотреблению и в которых находили опору чисто русские, национальные тенденции языкового развития (в силу однородности законов исторической семантики). Так, в 30—40-е годы XIX в. обозначается новый путь развития значений у слов закал, закалка, закалить; намечаются новые линии их стилистического употребления.

Ср. у Державина в стихотворении «Снегирь»:

В стуже и в зное меч закаляя,

Спать на соломе, бдеть до зари.

По-видимому, прежде всего расширяется, отчасти под влиянием французского retrempé (ср. être trempé), переносное значение у причастной формы закаленный, которая входит в стиль художественной прозы и в стихотворный язык. Ее употребление в переносном смысле было особенно часто в литературном языке 30-х годов. Ср. у Лермонтова в «Казачьей колыбельной песне»:

Но отец твой старый воин,

Закален в бою...

Но вместе с тем не подлежит сомнению, что новые значения и оттенки сразу же распространялись и на другие формы глаголов закалить и закалиться.

Любопытно, что в «Словаре церковно-славянского и русского языка» 1847 г. эти новые веяния, охватившие широкий круг слов, производных от калить (закал, закалка, закалить, закалиться, раскалиться, раскаленный и т. п.), еще не находят никакого отражения. Так, в глаголе закаливать — закалить здесь выделяются лишь такие значения: «1) Раскалив железо, опускать в воду, чтобы посредством внезапной остуды сделать его тверже. Закаливать железо. 2) Допускать закал в хлебе и хлебных яствах» (сл. 1847, 2, с. 22).

Конечно, соответствующие значения указываются и в словах зака́лка и зака́л. Например, зака́л определяется так: «1) То же, что зака́лка... (т. е. а) действие по глаголу закаливать — Закал чугуна, стали; б) степень твердости, производимая закаливанием — Слабый, крепкий закал). 2) То же, что зака́лина (т. е. `недостаток рыхлости; плотность в хлебенном или в хлебе под коркою. Хлеб с закалиною») (там же).

Однако в русском литературном языке 30-х годов XIX в. переносные значения глаголов закалить, закалиться, закаленный уже выражены чрезвычайно рельефно. Повидимому, они сначала воспринимаются как метафоры, тесно связанные с военными образами, с образами оружия.

Ср. у Лермонтова в «Хаджи-Абреке»:

Его свободные сыны

В огнях войны закалены...

У Гоголя в «Тарасе Бульбе»: «По смуглым лицам видно было, что все они были закалены в битвах, испробовали всяких невзгод». Ср. тут же употребление глагола закалиться: «...когда человек вел еще кровавую жизнь одних воинских подвигов и закалился в ней душою, не чуя человечества» («Тарас Бульба»). У Лермонтова в «Вадиме»: «...его сердце, закаленное противу всех земных несчастий, в эту минуту сильно забилось...». Ср. у И. В. Киреевского в «Обозрении русской словесности»: «Следуя преимущественно направлению французскому, кн. Вяземский умеет острые стрелы насмешки закалять в оригинальных мыслях...». У Ксен. Полевого: «Стих Языкова закален громом и огнем русского языка» («Московский телеграф», 1833 г.).

Таким образом, ярче всего и прежде всего переносное значение и употребление выступают в причастии закаленный, которое приобретает оттенок: `получивший твердость, стойкость, выдержку, способность крепко переносить лишения, жизненные невзгоды, мужественный'.

Ср. у Л. Толстого в «Рубке леса»: «...он был человек закаленной, спокойной храбрости...».

В глаголе закалиться в русском литературном языке 30—40-х годов XIX в. также развивается переносное значение: `стать закаленным, развить в себе твердость, настойчивость, выдержку, приучиться стойко и мужественно переносить лишения, невзгоды'.

Ср. у Н. И. Греча в «Воспоминаниях старика»: «Ода Державина показывает, до какой степени может закалиться поэзия в душе человека» (Греч 1930, с. 328, сноска). У Никитина в стихотворении «Внезапное горе»:

Привыкайте, родимые, к доле худой!

Закаляйтесь в кручинушке смолоду!

Ср. у Салтыкова-Щедрина в «Господах Ташкентцах»: «Но, к общему удивлению, Ольга Сергеевна закалилась, как адамант» (Салтыков-Щедрин 1970, 10, с. 88). У Тургенева в переводе легенды о Юлиане Милостивом (гл. 2): «Кожа его заскорузла от ветра, члены отвердели от соприкосновения ратных доспехов, он весь закалился» (Тургенев 1967, 13, с. 233).

Понятно, что эти значения переливаются и в активное употребление глагола закалить.

У Гоголя в «Переписке с друзьями»: «...уже с самого начала вы должны были помышлять о том, чтобы действовать так прочно и закалить сделанное так крепко, чтобы после вас никто уже не мог своротить того, что раз направлено» (Гоголь 1952, 8, с. 353). У Салтыкова-Щедрина в «Губернских очерках»: «Княжна усиливается забыть его [слово], усиливается закалить свои чувства...» (Салтыков-Щедрин 1965, 2, с. 76). У Н. И. Греча в «Воспоминаниях старика»: «Александр предвидел бурю: и все враждебные происшествия и обстоятельства закалили его по природе мягкое сердце, внушили ему твердость и настойчивость...» (Греч 1930, с. 348).

Новый оттенок значения в глаголе закалять — закалить: `правильным физическим воспитанием приучать к холоду, делать крепким, выносливым', а в форме закаленный — `хорошо воспитанный физически и потому стойкий, не подвергающийся простуде, болезням' — оформляется лишь во второй половине XIX в.

Ср. Лейкина (в «Петербургской газ.», 1899, № 108): «Померзнуть немножко не мешает — это закаляет здоровье...». У Потапенко в «Истории одной коммуны»: «Ты должен всячески закалять себя, чтобы сделаться крепким и выносливым».

Необходимо подчеркнуть, что и в традиции старого высокого и среднего стиля XVII — XVIII вв., опиравшегося на церковнославянизмы, была фразеологическая опора для метафорического развития глагола закалять. Из старославянского языка вошло в древнерусский язык слово горнило как синоним слова горн (Востоков, Сл. ц.-сл. яз., 1, с. 187). Это слово дожило до XVIII в. и укрепилось в высоком слоге. Например, у Ломоносова в «Оде, выбранной из Иова»:

Сверкают очи раздраженны,

Как угль, в горниле раскаленный...

Слово горнило вошло в связанную цепь фразеологических оборотов для образного выражения испытаний, переживаний, впечатлений опыта, закаляющих характер человека. Круг этих фраз расширялся и употребление их оживилось в русском литературном языке 30-х годов. Например, у И. И. Лажечникова в «Ледяном доме»: «Душа моя испытана в неугасимом горниле, тяжкий молот судьбы бил ее со всех сторон». У Лермонтова в «Герое нашего времени»: «...я увлекся приманками страстей пустых и неблагодарных; из горнила их я вышел тверд и холоден, как железо...» (Лермонтов 1957—1958, 4, с. 129).

Тот же ход изменений значений наблюдается и в словах закалка и закал. Так, переносное значение слова закалка в языке Гоголя («Мертвые души», т. 2, гл. 1) еще получает мотивировку в виде сравнения: «...растопившись, подобно разогретому металлу, богатый запас великих ощущений не принял последней закалки...». У Лажечникова в «Басурмане»: «Они воспользовались отсутствием великого князя и главных противников своих, чтобы сыскать новые вернейшие орудия с адской закалкой» (ч. 3, гл. 8). Ср. употребление слова закал у Герцена в «Былом и думах»: «Сибирь кладет свой отпечаток, вовсе не похожий на наш, провинциальный; он далеко не так пошл и мелок, он обличает больше здоровья и лучший закал» (ч. 1, гл. 6). У Тургенева в рассказе «Часы»: «...мне нужно было в целости сохранить весь пыл мести, весь закал безвозвратного решения!» (гл. 8). У Писемского «В водовороте»: «Только немецкий закал характера и надежда на свою ловкость дали барону силы не пасть духом...» (Писемский 1959, 6 с. 175).

В 40—50 годах XIX в. и слово закал сближается с французским la trempe. Еще акад. Я. К. Грот в «Филологических разысканиях» указал, что в 50—60-х годах широко распространилось выражение человек такого закала под влиянием французского un homme de cette trempe (Грот 1899, с. 13, сноска).

В письме Е. Я. Колбасина И. С. Тургеневу (от 7 февраля 1857 г.): «...Вы человек такого закала, которому суждено жить долго и делаться год от году лучшим» (Тургенев и «Современник», с. 323). У Ап. Григорьева в «Моих литературных и нравственных скитальчествах»: «Вот людей такого-то чисто русского закала, людей с серьезной жаждой мысли и жизни, способных прожигать жизнь или ставить ее на всякую карту, кроме еще небольшого кружка людей дельных, способных специально чем-нибудь заняться — мало удовлетворяло направление ”Телеграфа“ и общий уровень тогдашней литературы» (Григорьев Ап., с. 117). «Довелось мне быть наставником одного крайне ленивого и крайне же даровитого отрока — купно с весьма положительным гувернером-англичанином, честнейшим и ограниченнейшим господином мещанского закала...» (там же, с. 133). У Тургенева в романе «Отцы и дети»: «...это был человек старого закала, не разделявший новейших воззрений» (гл. 3). У Писемского в романе «Взбаламученное море»: «Его встретил губернского закала мрачный и грязный лакей...» (ч. 1, гл. 8). У Салтыкова в «Благонамеренных речах»: «Я догадался, что имею дело с бюрократом самого новейшего закала» (Салтыков-Щедрин 1971, с. 44). У Мельникова-Печерского в романе «На горах»: «Одного закала были, хоть по разным дорогам шли». У Григоровича в «Литературных воспоминаниях»: «У меня был готовый план для большого романа; мне хотелось изобразить в нем два поколения: отживающих помещиков старого закала и новых...» (гл. 15). У Б. М. Маркевича в романе «Бездна»: «Кто же его по Москве-то не знает! Старого закала, хороший барин, благородный...» (ч. 2, гл. 4).

Статья опубликована в сборнике «Этимология» 1965 (М., 1967) в серии статей об истории слов набожный, набожность, перелистывать — перелистать, сосредоточенный, сосредоточенность, стрюцкий под общим названием «Историко-этимологические заметки. III.» В архиве сохранилась рукопись, состоящая из 11 ветхих листков разного формата. Здесь печатается по оттиску, сверенному и уточненному по рукописи, с внесением ряда необходимых поправок и уточнений. — Е. К.

В. В. Виноградов.История слов,2010